Журнал "PostKlau"

                13.

После пышной свадьбы дочки Поль-Гогена Ашотовича жизнь будто замедлила свой и без того внешне небыстрый бег. Но это, наверное, наступающая зима создавала иллюзию неспешности и однообразия. На самом деле время проносилось со свистом,  и такой, казалось бы, далёкий ещё новый год уже наступал на пятки, поторапливая с покупкой подарков, ёлок, шампанского... В Аскольдовом семействе и в прошлом году отмечали праздник спокойно, а в наступающем и тем более от шумного праздника решено было отказаться - Верочка ещё совсем мала, чтобы безболезненно перенести весь этот шум-гам. Но ёлку, побольше, чем в предыдущем году, всё-таки поставили - семимесячный ребёнок уже вполне осознанно и радостно-бурно реагировал на всё яркое, блестящее и гремящее. Запаслись и подарками для всех тётушек, Тамары ну и, конечно, для новоиспечёного "почти родственника" Поль-Гогена, который праздновал Новый год со своим большим и шумным семейством. В предновогодний вечер Аскольд с Аллой, Тамара и обе тётушки душевно посидели "под телевизор", вспоминая как все серьёзные перепетии ушедшего года, так и забавные мелочи. Вспомнили и тётю Любу, этого "Карла Маркса в юбке", как называла её Надежда Кирилловна. Разошлись рано, вскоре после боя курантов Аскольд с Аллочкой посадили в такси тётю Надю и проводили до дома Тамару. Тётя Галя осталась караулить спящую Верочку. Новый год начался, и, наверное, как всегда вызывал недоумение этот рубеж между прошедшим годом и годом наступившим: как так - только что год был настоящим, и вот в какой-то миг, неподдающийся ни измерению, ни исчислению, он, этот год, стал уже прошедшим, и всё вместе с ним кануло в Лету, хотя вряд ли могло забыться.

Закончилась череда праздников, прошёл Новый год, прошло Рождество, уже прошёл даже непонятный ни одному иностранцу странный русский праздник под названием Старый Новый год. Народ, уставший от более чем двухнедельных застолий и возлияний, добрался, наконец, до "заслуженного отдыха" на рабочих местах - ни тебе гор грязной посуды, ни постоянного накрывания стола и уборки всевозможных салатничков и судочков в огромный холодильник, ставший вдруг катастофически невместительным...

И вот через две недели после всего этого новогоднего кошмара у Аллочки ежегодно "случается" день рождения. Ну что поделать! У всех один раз в году бывает день рождения, и Аллочка не исключение. Её день рождения выпал на последний день января. Именно поэтому её и назвали так, как назвали, потому что именно 31 января именины носительниц имени Алла. Никого не предупредив, - кому надо сами вспомнят, а не вспомнят, значит им это не нужно - никого не пригласив, Аллочка просто приготовила всё необходимое - всякие вкусняшки, хорошее вино... Даже умудрилась испечь свой коронный яблочный пирог, пока Верочка спала! Единственное, предупредила Аскольда, чтобы не задерживался после работы.Честно говоря, она даже и не знала, известна ли Аскольду дата её рождения, но, поразмыслив, решила, что должна быть известна - он же регистрировал Аллу по месту её нового жительства, а там без паспорта и заполнения всевозможных бумажек никак не обойтись.

Оказалось, Аллочка была не одинока в своей "конспиративной деятельности": Аскольд все уши прожужжал Тамаре, что сегодня ни ни минуту не может задержаться, - пусть годовой отчёт хоть синим пламенем горит! - потому что у Аллы день рождения. И даже похвастал купленным подарком, достав из сейфа, где кроме печати ничего никогда не бывало, маленькую синюю коробочку.

— Тамара, посмотри, как тебе такой подарок?  — устроил допрос своей подруге.

В коробочке лежала чУдная брошь в виде золотой порхающей бабочки, крылышки которой были усыпаны камнями разного цвета - голубыми, изумрудными, светло зелёными...

— Ух ты-ы-ы! Красотища-то какая! — восхищённо выдохнула Тамара Георгиевна, глядя на красивую штуковину загоревшимися глазами. — И где откопал такое сокровище? Неужто в нашем ювелирном? Не похоже. Вообще, на современную не похоже. Неужто антикварная?!

— Да, зашёл - давно, ещё до нового года - в антикварный магазинчик. Даже не надеялся что-то купить - цены-то на антквариат ого-го какие! Но, видишь, повезло! — сам себе удивлялся Аскольд Евгеньевич.

— Ага, ещё не известно, кому повезло! Скорее, Алле твоей! — не желая выпускать из рук такую красоту, ответила Тамара, не сводя глаз с золотой бабочки. — Вещь, скажу тебе, суперская!

— Ещё цветов купить нужно... — озабоченно, будто разговаривал сам с собой, тихо пробухтел Аскольд. — Ты-то придёшь?

— Аскольд, ну что я приду?! Алла же не приглашала! А незванный гость, сам знаешь...

— Знаю-знаю, хуже татарина! — засмеялся Аскольд. — Кстати, анекдот есть, где, рассмотрев жалобу татар в ООН на эту поговорку, ООН постановила, что отныне нужно говорить, что нежданный гость - лучше татарина! — рассмеялся Аскольд.

Тамара, глядя на него, очень удивилась - прежде она никогда не видела смеющегося Аскольда. Аллочка? Или жизнь изменила?

— Ты, Тамара, дурью не майся - Алла всегда рада тебе, так что, не отлынивай! В общем, после работы сразу к нам! Или ты не кума?!

— Кума, кума! Назвалась груздем... Ладно, уговорил. Но тогда цветы - от меня!

На том и порешили.

Аллочка была на кухне, когда Аскольд тихо, чтобы не разбудить Верочку, открыл ключом дверь. Выйдя из кухни в прихожую, Алла обнаружила Аскольда и Тамару с большим букетом белых со слегка зелёными верхними лепестками роз.

— Алла, дорогая, поздравляю! Будь здорова и счастлива - что нам, женщинам, ещё нужно?! — держа в охапку букет, прижала к себе и Аллу Тамара.

— Тамара!.. Спасибо! Но как ты узнала? — искренне удивилась именинница.

— Так наверное, сегодня в программе "Время" объявят, что у тебя день рождения - Аскольд-то уже все уши нам прожужжал: пусть отчёт хоть горит, не останусь - у Аллочки день рождения!

Аскольд стоял столбом, ожидая, когда женщины наобнимаются и пальто Тамары можно будет убрать в шкаф.

— Ну вот, а я думала, никого не будет... И тётю Надю не пригласила, — сокрушалась Аллочка.

— Пригласила, пригласила, сейчас приедет! — успокоил её Аскольд.

Не успел он промолвить, как раздался звонок в дверь.

— А вот и тётя Надя собственной персоной! Ох, наверное разбудила Верочку, — ринулся Аскольд в спальню.

— Ничего страшного, ей уже всё равно пора просыпаться, а то всю ночь песни петь будет, — успокоила его Аллочка.

Пока суд да дело, Алла с Тамарой быстренько накрыли на стол, проголодавшиеся к вечеру гости дружно заработали ножами-вилками.

"А Аскольд ничего не подарил!" — грустно про себя подумала Аллочка, но виду, что расстроилась, не подала.

Тамара и тётя Надя засиживаться до поздна не стали - Тамаре утром на работу, тёте Наде ещё до дому добираться... Проводив всех, Аскольд облегчённо вздохнул. Алла ещё крутилась на кухне. Воспользовавшись моментом, Аскольд выскользнул в тамбур, куда выходили ещё три квартиры - в тамбуре стоял небольшой шкаф, где хранилось всё то, что и выбросить было, вроде бы, жаль, и домой тащить не хотелось. "Нырнув" в него, Аскольд что-то достал и поторопился вернуться в квартиру, пока Алла его не хватилась.

— Аллочка, закрой глаза, — попросил Аскольд Евгеньевич, пряча что-то за спиной, — а теперь открой!

Алла широко распахнула глаза и... Таких красивых роз она не видела ещё никогда! Розовые, с огненным отливом!.. Да так много!

— Ой, Аскольд!.. — только и выдохнула.

— А теперь дай руку! — потребовал Аскольд, залез в карман и, достав из него какую-то синюю коробочку, вложил её в подставленную ладошку.

Сердце Аллочки гулко забилось, иногда, наоборот, совершенно умолкая. Осторожно, чтобы не выронить, открыла  и-и-и... В коробочке лежала очень красивая брошь. Просто невероятно красивая. Но это была всего лишь брошь.

В Аллочке, наверное, погибла гениальная актриса, поскольку она так талантливо изобразила восторг, что Аскольд не заметил разочарования и боли в её глазах. Ему было бы не понять, что ЭТО - ВСЕГО ЛИШЬ БРОШЬ!

 

14.

Через неделю после дня рождения Алла, всё-таки, не выдержала, позвонила тёте Гале, - нужно же было кому-то поплакаться в жилетку! - но начала просто с рассказа, как отпраздновала день рождения, какие замечательные цветы подарила Тамара, а ещё более замечательные - Аскольд. Дело дошло до рассказа о подарке Аскольда. Стараясь изобразить радость от полученной броши, Аллочка в подробностях и красках описала бабочку - бабочка ведь и правда была замечательной. Но тётю Галю на мякине не проведёшь!

— Алл, что не так? — без предисловий спросила тётка на том конце провода. — Что тебе не по нраву пришлось?

— Да что ты, тёть Галь, всё отлично! Мне всё очень понравилось, я даже не ожидала, что мой день рождения пройдёт так тепло, по-семейному, — бодро отрапортовала Аллочка.

— Ну мне то не ври! Себе придумывай, что вздумается, а меня обманывать не надо. Ты что, ожидала чего-то другого? — продолжала допрос тётя Галя.

Аллочка тяжко вздохнула.

— Да конечно я ждала совсем другого подарка! Он достал коробочку, а у меня сердце в пятки опустилось: "Вот оно! Случилось, наконец!" Но... Это была всего лишь красивая брошка. Да, золотая, Да, наверняка недешёвая, но так хотелось получить колечко! А к колечку и предложение руки и сердца. Оказалось, что всё-таки не случилось, увы!

— Алка, ну может быть тебе самой проявить инициативу? Ну век такой - мужика нужно или толкать, или тянуть, иначе никакого толку не добьёшься!

— Ну не сделаю же я сама ему предложение?! — с каким-то отчаянием воскликнула Аллочка. — Ладно, тёть Галь, закончим на этом. Вот поплакалась - и полегче стало. Что значит родная душа пожалела! — постаралась ещё и пошутить на прощание Алла.

Аскольд "добил", наконец, годовой отчёт и перестал задерживаться на работе. Алла редко выходила гулять с Верочкой - не зря же в народе говорят  "февраль - кривые дороги" - метели не лучшая погода для прогулок вообще, а с коляской и всеми иными детскими причиндалами тем более. В относительно тихие и ясные дни вывозила Верочку на прогулку, но ненадолго - раз тихо и ясно, значит морозно. В такие дни её иногда навещала Надежда Кирилловна, развлекаясь визитом сама и развлекая Аллочку, которая общалась только с Верочкой ну и вечерами с Аскольдом. Глаз у тёти Нади был, что говорится, намётан - сразу заметила потухший после дня рождения взгляд Аллочки, хотя и причин-то, вроде, не было. Во всяком случае, видимых. Имея "опыт дознавателя" со времён попыток, предпринятых с целью присторить Аскольда в чьи-нибудь надёжные руки, тётя Надя быстро смекнула, у кого можно разжиться информацией о причине Аллочкиной грусти-печали: Тамара - вот кто поможет! Надежда Кирилловна не промахнулась, и после лёгкого нажима на Тамару Георгиевну, та выложила как на духу всё, что знала, но при этом просила "не сдавать её с потрохами" Алле. Тётя Надя попала в ловушку, так как данное Тамаре обещание связывало её по рукам и ногам и предпринять она ничего не могла. Оставалось только ждать, ведь не может это продолжаться бесконечно! И она дождалась своего звёздного часа!

Как-то раз, уже в конце февраля, неожиданно ей позвонила Алла. Вернее, неожиданным был не сам звонок, а просьба приехать, чтобы посидеть пару часов с Верочкой. При этом Аллочка очень просила не посвящать в это дело Аскольда Евгеньевича. Что уж за секрет такой образовался - тётя Надя ни сном ни духом, как говорится. Но приехала быстро. Аллочка уже была готова к выходу, оставалось лишь надеть шубу. Отсутствовала она недолго. Пришла, поблагодарила Надежду Кирилловну, напомнила об обещании не проговориться Аскольду. Сказать, что тётя Надя была заинтригована - ничего не сказать. Она просто умирала от любопытства! Но Аллочка так и оставила её умирать в неведении дальше.

Аскольд тоже заметил перемены, произошедшие в Аллочке, но с расспросами не лез - мало ли что может беспокоить женщину?! Захочет - сама расскажет. Ну не было у него ещё опыта, достаточного для того, чтобы понимать живущую бок о бок с ним женщину. Что уж говорить об Аскольде, если даже далеко не все опытные "ходоки" приобретали этот опыт! В общем, при полном отсутствии явных причин "всё смешалось в доме Облонских" *

____________________________________

* Цитата из романа Л.Н. Толстого "Анна Каренина".

 

Два выходных прошли почти в молчании. В понедельник Аскольд Евгеньевич, как всегда, ушёл на работу, но мысли были где-то... возле Аллочки. Тамара, заметив необычную для "нового Аскольда" рассеянность и задумчивость, незаметно, слово за слово, словно клещами вытянула из него причину такой угрюмости. Выслушав, артистично тяжело вздохнула и...

— Аскольд, хотя я и дала "торжественное обещание" молчать, но, как вижу, в данном случае, перефразировав известное выражение, молчание смерти подобно. Ну ты что, совсем что ли глупый? Совсем не понимаешь? Да замуж она за тебя хочет! ЗА - МУЖ! Официально. С кольцом, с ЗАГСом. Со сменой фамилии. С удочерением Верочки. Она всё ждёт и ждёт официального предложения от тебя, а ты ни мычишь ни телишься!

Аскольд тупо уставился на Тамару Георгиевну.

— Тамара, ну неужели этот штамп в паспорте так важен?! — он и представить не мог, что проблема в такой, на его взгляд, мелочи.

— Ох, Аскольд, одно радует: значит ты настоящий мужик, если рассуждаешь, как все мужики! Да конечно важно! Это вам, мужикам, только щи-борщи да секс важны, а всё остальное вы считаете неважной мишурой! А для женщины, кроме всего вышеперечисленного, ещё и "мишура" важна! Причём, возможно, ещё больше всего остального. Статус нам важен! Ну как, дошло, наконец, что происходит с Аллой?

С работы Аскольд ушёл на час раньше, объяснив свой уход семейными обстоятельствами.

Придя домой, как всегда, вовремя, застал интересную картину: при зажжённых свечах, за празднично накрытым столом в ожидании его сидела Аллочка. В парадно-выходном платье с золотой бабочкой на груди. Аскольд обомлел.  Алла встала из-за стола, подошла к Аскольду.

— Дорогой Аскольд, — обратилась она, неуверенным, дрожашим голосом, — я, конечно, понимаю, что у нас не Шотландия. Но так как День святого Валентина прошёл у нас незамеченным, я не видела иной возможности,  чтобы объясниться, кроме этой. Сегодня 29 февраля, поскольку нынешний год - високосный. В Шотландии на 29 февраля приходится день святого Освальда, поэтому и отмечают его лишь раз в четыре года. Именно в этот день девушки, страдающие от безответной любви или от нерешительности своих избранников, не боясь косых взглядов и общественного осуждения, могут сделать предложение понравившемуся мужчине. Вот и я, как та шотландская женщина, делаю тебе предложение. Аскольд, будь моим мужем! Я предлагаю тебе руку и сердце!

В этот момент Аллочка раскрыла ладошку и Аскольд увидел два обручальных кольца -  побольше, для него, и совсем небольшое - для Аллочки.

Поражённый Аскольд, глядя в упор на Аллочку, протянул к ней свою большую, зажатую в кулак ладонь.

— Посмотри! — только и смог сказать.

На разжатой ладони лежало маленькое колечко. Как раз Аллочкиного размера. Оно лежало и ярко сияло своим единственным бриллиантовым глазком.

Иллюстрация автора

Выпуск май 2018