Журнал "PostKlau"

Проводка

Свалилась на деревенского мужика, сразу, как это зачастую и бывает в жизни, несколько напастей. Заболела полиартритом жена Ирина. Совсем отказал крепко выручающий на протяжении многих лет старенький мотоцикл «Урал». И вот, наконец, что уж совсем ему слишком впечатлительному было тяжко пережить, обвинили в халатности. Загорелся коровник, и хотя вовремя все было потушено и никто не пострадал, на колхозном собрании все, как договорившись, накинулись на Прохора Серафимовича.

«Тебе сколько раз было говорено поменять электрику на коровнике?» - кричал во все луженое свое горло Петр Коромыслов. Председатель же, Игнат Спиридонович Лужаков,  помалкивал. Конечно, в колхозе было полно всяких недостатков, но все терпели. И когда-то же этому терпению должен быть был положен конец. Человек работает и молчит. Молчание это по-разному у каждого выходит. Кто-то так молчит, а кто-то даже сам от себя не ожидая, злость на кого-то копит. Но именно на этом собрании, выслушав крики и упреки односельчан, старый колхозный электрик Прохор Серафимович Небесный вдруг встал и с навернувшимися на глазах слезами, произнес слова Святого князя Александра Невского:

- Не в силе Бог, а в правде.

После этого поклонился землякам и вышел. По дороге домой старые кирзовые сапоги, несмотря на то, что были хорошо смазаны гуталином, стали промокать, и, наступая на холодные осенние лужи, Серафимович не сразу и ощутил, что ноги совсем замерзли. Тут как тут и спина стрельнула. Пройдя еще несколько метров, ощутил резкую боль в области сердца. Приседая, понимал всем нутром, что до дома ему нынче не дойти.

Всю жизнь проработал Прохор в своем родном селе электриком. В каждом дому была заметна его работа по электрической части, и он, помогая людям, чувствовал себя веселее. Но жизнь есть жизнь. Все стареет, ветшает. На протяжении многих лет говорил он председателю, чтобы поменять проводку в коровнике. Игнат Спиридонович все отбрехивался, мол, это не к спеху. Только спустя час, когда кончилось собрание, и обнаружили Прохора. Он еще дышал.

В больнице, где Небесный пролежал месяц, главврач не мог нарадоваться на золотые руки деревенского мужика. Все, что копилось годами по электрике, Серафимович устранил за месяц. Только за работой, хоть ему это и запрещалось, спасал себя от грустных мыслей. Вечером же, приняв лекарство и лежа на больничной чистой постели, Прохор размышлял так:

- Ну почему так – то все? - Живем все вместе, а в деревне так и вообще все в одной купели перебывали, когда крещение святое принимали. Однако друг дружку едим потихоньку. По мне, так лучше день и ночь работать, только бы не слышать плохих слов не только о себе, а вообще о ком бы то ни было. Моя бабушка никого не осуждала, работала да на иконки свои старенькие молилась. Эти образа и спасали ее родимую кровинушку от кручины, которая каженному человеку ведома. Хорошо, что коровник не сгорел. Это мне полегче от этого. Авось даст председатель проводку-то, починю - будет все ладом.

Отлежав ровно месяц в больнице, Прохор Серафимович Небесный ночью тихо, никого не мучая, умер. Утром необыкновенно волшебно щебетали птички, светило солнышко. Дети в деревне уже слепили снеговика и влепили ему в голову огромную морковину. Председатель Игнат Спиридонович с самого утра съездил в район, купил там новую проводку и заехал в больницу попроведать Прохора…

Использовано изображение картины Казимежа Бабкевича(Польша) "Ноябрьский пейзаж", 1986