А.Казаков. Трепыхашка. | Журнал-архив "PostKlau"

Главная » Статьи » ЛитПремьера » Казаков Анатолий

А.Казаков. Трепыхашка.

Анатолий Казаков Трепыхашка (из цикла сказок для детей) А чё в самом деле, что у людей, что у зверей похожие моменты бывают. Назвали его так неспроста. Бывало соберутся зайцы, белочки, ёжики, говорят как на базаре. А тут и дедушка Трепыхашка идёт и заводит своё привычное: « Чё, зверьки, всё разговоры разговариваете?». Да и вздохнёт глубоко от усталости, ведь как правило тащил - то он по две корзины ягод али грибов. Рыба, хворост - чего только не таскал в свой домик, - этот старичок.Так вот вздохнёт он глубоко и скажет: « Вот трепыхаюсь поманеньку». Все звери враз смеяться начинают. С того и прозвище к нему привалило. А зверьки уж поближе к корзине продвигаются. Ягод - то да грибов они и сами могли наесться да запасти на долгую холоднющую зиму, а вот рыбки, с которой Трепыхашка варил вкусную - превкусную уху, им бы ни в жизнь не отведать. Разводил дедушка огонь возле своего нехитрого домишки, набирал в котёл водицы ключевой, кидал туда щук, окуней, ершей, сорогу, само собой картошку да черемшу туда клал, говорил при этом, что это для скусу. Ели ушиное хлёбово звери да нахваливали. А бывало, что Трепыхашка налимов на огромной сковороде жарил, делал он это так: доставал из брюха налима печень вытаплиал на сковороде, а уж после большие куски налима туда клал. Тут уж и вовсе созданное Богом вкусное ёдово получалось, а дед, помолившись, не применёт сказать, что это всё Боженька нам, грешным людям даёт. Жил он в старом - престаром зимовье, которое ещё в прошлом веке оставили почему – то люди. Сушил он травы наипользительные: ромашку, календулу, крапиву, подорожник - много трав сушил. Как же оказался этот дедушка в тайге? Жил он со своей старухой Дарьей в городе, комнатушка была у них одна в общежитии. Померла Дарьюшка, пришли злые люди, да обманом выселили старика на улицу. Выбрав однажды из мусорного бака кусок заплесневелого хлеба, он пострадал: его сильно избили какие – то люди, по облику напоминающие его самого. Вот тогда и решил дед идти в лес, а собравшись совсем пропадать, набрёл на заброшенное давным - давно зимовьё. Так и стал жить, ловить рыбу да добывать разный съестной припас. Однажды по весне, сильно рискуя, чтобы его опять не побили, насобирал Трепыхашка из мусорных баков картофельных очисток. Ему в этот день очень повезло, ибо кто - то выбросил полмешка мелкой картошки. Хоть и добирался он с этой картошкой да очистками до ставшего для него родным зимовья две недели, но был счастлив. Теперь у Трепыхашки был свой маленький огородик под картошку. Разработал он его на полянке с помощью выброшенной кем - то старой лопаты без черенка. Насадив черенок, говорил он этой самой лопате: « Ты старая, как и я, выбросили нас люди, но как – то трепыхаться надобно, ты уж не подведи». Топором разрубал корни, много отдыхал от неминучей устали, но драгоценный огородик был засажен мелкой картошкой и очистками. Как же радовался он своему первому урожаю: ведь земля была девственной, и картошка у дедушки выросла крупной, даже из картофельных очисток выросла хорошая картошка. А когда наступала холодная осень, а вслед за ней зима, звери шли к Трепыхашке лечиться. А те, что не болели, всё равно шли в его давно замшелый домик, потому как Трепыхашка всех их прибаутками разными баловал да песни пел, например, вот такую: « Агу, ага, в лесу живёт баба Яга. Агу, ага, по кличке старая карга». Зверьки от смеху с полатей валятся, удержу нет в их организмах на тот момент, ибо шибко весело им становилось, даже к себе домой им идти не хотелось. Видит такое дело дед Трепыхашка да и молвит им: « Небось не хотите домой – то по позёмке холоднющей бежать да в сугробах огроменных утопать». Белки, зайцы, даже вороны в один голос кричат: « Не хотим». А всё же тайком побаиваются, вдруг дедушка их за дверь выставит. А Трепыхашка прищурит глазки и молвит таку речь: « Раз не хотите, тогда будем печь затапливать, варить чай с шиповником да мочёными ягодками лакомиться. Радовались тогда звери, а Трепыхашка, словно чуя это, им вторил: « Я ить ишо много чего знаю, вот погодите маненько, уморили вы меня старого. Отдохну, попью чайку да снова нову историю поведаю». Но после чая Трепыхашка засыпал и начинал так сильно храпеть, что звери разбегались по своим домам, чтобы утром снова заявиться к весёлому деду... Но однажды зимовьё Трепыхашки нашли злые люди, напились водки, избили старого дедушку и выгнали его из дома. А вскорости и украв все припасы, ( а это были и сушёные белые грибы, солёные грузди, солёные огромные щуки и налимы, что хранились у него в выкопанной с таким трудом бедным стариком яме, ягоды клюкву и бруснику, прихватив даже картошку). Всё поукрали вороги и сожгли дом Трепыхашки. Долго искали звери Трепыхашку после этого злого побоища, но не нашли и от этого горько - прегорько плакали... Прошло с той поры два года, звери всё так же привычно собирались на своём месте и обсуждали все лесные новости. Вдруг они увидели, как к ним приземлилась запыхавшаяся и почти выбившаяся из сил старая Ворона по кличке « Старая карга», которую дал ей потерявшийся и такой любимый дедушка. И старая - престарая Ворона, еле - еле отдышавшись, начала свой рассказ. Звери же так прониклись к ней любовью, что принесли ей сердешной испить водицы. И ворона каркающим своим голосом взялась оповещать звериную лесную округу: « Долго я летела, где и не ела совсем, всяко бывало. Облетела я многие тыщи километров. И совсем отчаялась. Села на лесную опушку да от усталости – то и заснула. Сколько проспала, мне то не ведомо. Только проснулась я в избушке. Гляжу: печь гудит, тепло, а передо мной дед Трепыхашка стоит, я взялась орать от радости, а оказалось, голос мой от долгих холодных перелётов совсем охрип. Стал лечить меня Трепыхашка травами наипользительными да баять о себе самом. Долго он шёл по тайге дремучей, после того как злые люди избили его, шёл да слезами утирался. Лето к тому времени уж за втору половину перевалило. Надо было Трепыхашке выживать как – то. Хорошо ещё, что старик успел прихватить с собой топор. Тяжело ему сердешному пришлось, надо рубить, таскать тяжеленные бревны». Замолчала старая ворона и увидела, что звери вокруг горько плачут. Вскочил тогда заяц, названный Трепыхашкой Володькой, и кинул клич зверям: « Пойдём, братья и сёстры, к деду Трепыхашке». Вдруг заплакав, всё же нашёл в себе силы, чтобы продолжить свою речь: « Пойдём, нету силы, как хочется повидать его, сердешного». И отправились зайцы, белки, вороны и даже ёжики в дальнюю дорогу. Чтобы ускорить путь, зайцы соорудили для ёжиков носилки и несли их на своих лапах. Много дней и ночей шла лесная делегация к любимому дедушке. Трепыхашка так обрадовался лесным друзьям, что расплакался, как маленький ребёнок, а те облепили его опять же, словно малые дети, и тоже почему – то плакали. Растопив в избушке печь и заварив для всех друзей любимого чаю из ягод шиповника, звери слушали такую долгожданную дедушкину историю: « Плачь, не плачь, дорогие мои зверятушки, а избушку – то мне рубить самая что ни на есть пора приспела. Хорошо, что топор успел прихватить, когда уходил от энтих нехристей. Тяжело мне было старику бревны – то ворочать, шкурить. Хоть всё и рядом, а я то кто? Старик дряхлый. Таскал, таскал и только на силу начал избушку ставить, уже два венца стояло, как вдруг подняв, одно бревно, живот сильно заболел. Словом, надорвался я. Лежу, мокну под дождём, плачу, силушки никакой нету. Достал свой нательный крестик из - под рубахи и говорю: « Вот, Господи, и смерть моя стало быть приспела». А он, Господь - то наш, всё про нас грешных знат. Гляжу и не верю своим глазам, выходят из лесу те вороги, что тиранили меня, падают мне в ноги и прощения просят, да что там прощения, умоляют, твердят, что жизнь их в городе совсем загибла, детишки их болеют, жёны голосят от горя, да и неурожай случился. Вовсе я не хотел, чтобы так их Господь наказал, говорю им, что не злюсь на них. А оне молодые же, силы в них видимо - невидимо. Вон каку хоромину мне враз срубили. Лежу я на печи, а мужики эти мне хлёбово из жирных налимов да щук варют, хлеб белый пекут. Не сразу, но получше мне стало, даже с печи подыматься стал. Тут мужики сказали, что им к семьям своим теперь надо, и цельных пять мешков сухарей, две большие бочки солёной рыбы, да свиную тушу солёного сала мне оставили, кроме этого и круп гречихи да пшена с солью. Земным поклоном мне все поклонились и уехали. Теперь летом приезжают ко мне в гости, помогают хозяйство вести. Дома у них всё хорошо стало: и жёны, и дети повыздоровели, и слава Богу». Долго ещё лесные звери слушали рассказы дедушки Трепыхашки, и им опять не хотелось расходиться по своим домам. Лишь только громкий дедушкин храп разогнал их. Но рано утром они все как штык были подле сказочной избушки дедушки Трепыхашки. А из избушки уж вился дымок, напоминающий зверькам о том, что совсем скоро они дружно напьются чаю с шиповником. Все для чая Трепыхашки - шиповник, мята, ромашка.Фото О.Несмеяновой Выпуск июль-август 2015 Copyright PostKlau © 2015
1 2 3 4 5 Категория: Казаков Анатолий \| Добавил: museyra (10.07.2015)
Просмотров: 1435 \| Теги: ЛитПремьера, Казаков Анатолий \| Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0