ФЕДОР ШАЛЯПИН,
КОНСТАНТИН КОРОВИН:
ДАЧНАЯ ЖИЗНЬ(I)
Давно, еще в начале 60-х, известный ярославский коллекционер
Иван Васильевич Озерский подарил мне копию с уникальной фотографии: — Шаляпин в
Ярославле, 1915 год. Особенно ценны были написанные Озерским пояснения на
обороте фотографии. Ужин в ресторане ярославского отеля «Бристоль». На переднем
плане — Федор Иванович с любимым черным французским бульдогом на руках, рядом
представители художественно-артистической среды Ярославля, слева от него —
актриса Раисова, за ней – артист Делазари. Ярославские краеведы не раз пытались выяснить
реалии и обстоятельства, стоящие за этим сюжетом.
Ужин по случаю ярославской гастроли Шаляпина? Хотя предания о концертах Шаляпина в Ярославле и сохранились,
и в одном из изданий мемуаров Константина Коровина приводится даже одиозный
случай, когда по случаю гастролей Шаляпина в Ярославле среди поклонниц
возникали настоящие драки и потасовки, ни газеты, ни архивные документы факты
концертных выступлениях Шаляпина в древнем городе не подтверждают. По всей вероятности, это была
дружеская вечеринка с ярославскими актерами по случаю приезда Шаляпина в
Ярославль именно в 1915 году.
Ф.Шаляпин в Ярославле в отеле Бристоль. 1915
Многим известно, что у Шаляпина и Константина Коровина были
дачи неподалеку от станции Итларь (прежде Московско-Ярославской железной
дороги). Но лишь ревнители истории нашей культуры смогут подробно рассказать вам о пребывании
Федора Ивановича Шаляпина на земле Ярославской, о его поездках по древнему
краю.
От дачных усадеб Шаляпина и Коровина на Нерли векторы
исторического пространства проходят через Петербург и Москву, Нью-Йорк — и
далее, до Парижа, где и оборвалась жизнь великих сынов России. Умирая, Шаляпин
вспоминал места на Нерли, места, по его словам, «красоты непомерной»… И для Константина
Коровина его дом в Охотине был самым сердечным воспоминанием о России.
Дом К.Коровина в Охотино
В начале 1899 года
Константин Коровин приобрел у своего друга, промышленника и мецената Саввы
Мамонтова землю в пустоши Ратухино (в Переславском уезде Владимирской губернии,
ныне Ярославской области) на берегу реки Нерль.
Был выстроен дом с большой террасой-верандой, запечатленной художником
на многих его полотнах. В доме была
светлая просторная мастерская, две жилые комнаты. .. .Через год рядом был
построен второй небольшой зимний дом.
«Речка Нерля, — вспоминал Коровин, — была маленькая, как
ручей, она шла по лугу близ дома моего, извиваясь в камышах и кустах, переходя
в большие плесы, которые лежали по низу луга, у самого леса. Какая красота была
в этих бережках и в этих светлых струях вод кристальной речки... Плескались
золотые язи. Зеленые стрекозы летали над камышом. Ласточки со свистом носились
над рекой и острыми крылышками задевали воду. Каким разнообразным пением птиц,
какими звуками был полон красивый бор. Цветами был покрыт луг, и мне казалось,
что это рай».
В
1905 году в Охотино у Коровина гостят Серов и Шаляпин. Здесь были написаны
известные картины Коровина: «Вечер на террасе (Охотино)» (1915), «У мельницы.
Охотино» (1917), «Охотино», (1917), «Пейзаж. Охотино» (1922). Сюда, на станцию Итларь, в Охотино, в гости к Коровину приезжают
Валентин Серов, Сергей Рахманинов, Горький... Эти удивительные края на многие
годы стали родными и для Федора Ивановича Шаляпина. Константин Алексеевич в том же году продает часть
земли в Ратухино Шаляпину, который становится его ближайшим соседом.
К.Коровин. Веранда в Охотино. 1912
К.Коровин. Окрестности Охотина. 1915
Именно здесь, рядом с коровинской дачей в Охотине, на пустоши
в Ратухино Федор Шаляпин по проекту своего друга Константина Коровина выстроил
для себя новый дачный дом.
Охотино и Ратухино — две дачные усадьбы — были объединены и
связаны между собой творческими узами двух художников...
Дачи возле станции Итларь создавали условия для отдыха и
творчества «во глубине России», открывали привлекательные маршруты для
путешествий. И не только по близлежащим селениям, лесным урочищам, водяным мельницам,
вроде той, что была у старого мельника Никона Осиповича, но еще и по старинным
русским городам. И Шаляпина, и Коровина, и навещавших их друзей (среди которых
были Валентин Серов, Сергей Рахманинов, Максим Горький) влекла к себе русская история, и в ярославских местах они оказывались неутомимыми
путешественниками, совершая путешествия и поездки на небольшие расстояния.
В Ярославль Шаляпин приезжал не однажды, обедал с Коровиным в
речных волжских трактирах, оформлял купчие на приобретенную землю.
Фёдор Шаляпин
Путешествовал Шаляпин и в Ростов Великий, подробно знакомился
с легендарным Ростовским Кремлем (вместе с Горьким), ездил в Переславль (с
Коровиным и Валентином Серовым), на Плещеево озеро — к ботику Петра Первого,
где в книге отзывов посетителей всеми троими была оставлена памятная запись.
Неутомимый интерес к ярославским местам вел Шаляпина в Отрадное, под
Романово-Борисоглебск (снова с Коровиным), в имение управляющего Императорскими
театрами Владимира Теляковского (которому Шаляпин был обязан приглашением в
Большой театр), и в сам городок Романов-Борисоглебск (ныне Тутаев), где Шаляпин
на крутогорье пел любимые песни.…
Шаляпинские и коровинские места на ярославской земле близ
станции Итларь до сего времени остаются еще «terra incognita» для почитателей
русских гениев. Дом художника Константина Коровина, уникальный и необычный своей историей, в Охотине, к счастью, сохранился, в нем вплоть до окончания советских времен располагалась творческая дача московских художников. С распадом страны дом Коровина в Охотине пришел в запустение. Шаляпинская дача, построенная архитектором Мазыриным по проекту Коровина – в стиле русского модерна рубежа XIX-XX вв., была разрушена в середине 80-х годов. В наши дни до Ратухина и Охотина добраться можно как поездом, так и личным автотранспортом. Поездом - до станции Итларь, там всегда есть частные такси,которые могут подвезти к Охотину. На московской трассе нужно от Переславля, по направлению к Ярославлю, доехать до деревни Перелески, от нее - если смотреть на север, к Ярославлю, повернуть направо, и через 15 километров появится Охотино. Совсем недавно в этих местах произошли долгожданные перемены. "Дачный проект", наконец-то, двинулся, к радости почитателей русских гениев. Появились подвижники восстановления этого чудесного природного заповедника, связанного с именами великих русских художников. Переславская администрация активно поддерживает начало нового большого дела. В перспективе здесь возникнет оригинальный, своеобразный туристический маршрут, появятся гостевые домики, творческие мастерские художников с мастер-классами. Руководит возрождением Охотина (а в будущем, и Ратухина) на основах государственно-частного предпринимательства деятельная, энергичная Елена Пешкова. Еще недавно к Охотину вела скверная ухабистая дорога (15 километров от Охотина до московской трассы), нельзя было найти и указателей для путешественников.Выровняли дорогу, установили дорожные указатели к Охотину, поставили таблички с афоризмами Константина Коровина о "красоте напомерной" здешних мест, о творчестве и вдохновении. Привели в порядок дом Коровина в Охотине. 11 сентября состоится презентация большого проекта возрождения творческих дач Коровина и Шаляпина.
Дача Шаляпина в Ратухине
Вместо путеводителя по здешним местам рекомендуем захватить с
собой книгу воспоминаний Константина Коровина, с его замечательной топографией
и описанием мест «красоты непомерной», окрестных лесов и водоемов, словом,
того, что мы называем тихим и умиротворенным миросозерцанием, счастьем
медленной дачной жизни.
ДАЧНАЯ ЖИЗНЬ РУССКОГО ХУДОЖНИКА:
ПРОСТОР, ПОКОЙ, ИГРА, ИМПРОВИЗАЦИЯ
Попробуем восстановить этот удивительный мир.
Чем была дачная жизнь для русского интеллигента в начале ХХ
века?
Огни на
дачах гаснут понемногу,
Клубки
червей полезли на дорогу,
А вдалеке,
где все затерла мгла,
Тупая
граммофонная игла
Шатается
по рытвинам царапин,
И из трубы
еще рычит Шаляпин….
Вл.
Ходасевич. Дачная жизнь
Петербургские и московские дачи — первоначально не столько
дачи, сколько усадьбы XVIII века.
До начала XIX века дачная жизнь была частью придворной жизни и
считалась роскошью. «Дача» была государственной наградой. Не многим известно,
что самый термин «дача» возник от слова «давать». Награжденный получал
земельный надел за городом, но в непосредственной близости от столицы, дабы
всегда предстать по первому зову государя. Со времен Петра. Первого «дача»
считалась высокой и престижной государевой наградой (в советское время Сталин
также любил награждать героев и стахановцев дачами). На земельных наделах
строились роскошные дворцы и особняки, непременной обязанностью царевых
дачников становилось украшение наделов садами, парками, лесами.
Атмосфера загородных владений — охота, верховая езда, пешие
прогулки. Дачные особняки аристократов утопали в зелени парков, радовали глаз
ухоженными садами, пейзажной архитектурой — парковыми гротами, беседками,
павильонами, античными скульптурами... Устраивались праздники с музыкой,
фейерверками, водной феерией на озерах и зеркальных прудах.
Постепенно дачи начинают строить и приобретать представители
других сословий — дворяне, купцы. Появились шикарные дачи буржуазии и
аристократии. Всеобщее «дачное поветрие» нарастает к концу Х1Х века. Время
стирает с лица земли помещичьи усадьбы. Имения обретают новых хозяев. Рядом
возникают более скромные летние дачи горожан. Новые дачи строятся везде — под
Петербургом, в Подмосковье. Вокруг Петербурга и Москвы стали образовываться
дачные местности.
Московские «дачники» рассыпаются по всему Подмосковью.
Выбирались места, куда можно было быстрее добираться, по воде или на извозчике
— железных дорог еще не было. Многие дачники ездили с дачи на городскую службу
все лето.
Выработалась привычка снимать под дачи на лето дома в
окрестных деревнях. Весной на дачи выезжают всей семьей, со всем дачным
скарбом, осенью с дач съезжают, увозят дачную мебель, дачные дома заколачивают.…
Это своеобразный ритуал. Как вы помните, чеховский купец Ермолой Лопахин в
пьесе «Вишневый сад» вырубает легендарный сад как раз для того, чтобы нарезать
на вишневых былых угодьях дачные участки и выгодно продать их горожанам.
На рубеже XIX — XX веков жизнь «на даче», в русской деревне
прочно входит в быт русской интеллигенции, в том числе и художественной. Слова
«дом в деревне» и «дача» обретают новый смысл. О жизни «на даче» на рубеже
веков создана целая литература. «Петька на даче», «Дачники», знакомое — «вдали
над пылью переулочной, над скукой загородных дач»… Чеховские, горьковские и
блоковские дачники сделались понятиями нарицательными. Слово «дачник» стало
почти ругательством. «Дачник» - значит, мещанин, отгородившийся от живой жизни,
отдыхающий в то время, когда вокруг кипит работа и строятся гиганты индустрии.
В том, былом слове «дачник» был обязателен оттенок пошлости. В известных уже
тогда дачных поселках, похожих на блоковские Озерки, где рождалась его
знаменитая «Незнакомка», «заламывая котелки, среди канав гуляют с дамами
испытанные остряки…. Над озером скрипят уключины и раздается женский визг…» С
легкой руки Горького герои его пьес из иронических «детей солнца» и «дачников»
легко перекочевали в следующий драматургический и социально-политический ряд —
«варваров» и «врагов».
Уже в советские годы многое изменилось. Построить собственный
дачный дом за городом могли лишь избранные — скажем, для писателей, художников
создавались специальные дачные поселки, такие, как Переделкино. Но дома в
поселке не были личными, они принадлежали Литфонду, и были государственной
собственностью. Переделкино, как будто было
призвано напомнить о том, что советская художественная интеллигенция живет
согласно извечным образцам комфортной русской дачной жизни. Той, что на рубеже
ХIХ — ХХ века в социально-культурном контексте времени стала крупным явлением
русской художественной жизни, неразрывно связанной с судьбами русского
искусства.
Художник Константин Коровин посвятил дачной жизни серию своих
картин. Впоследствии в искусствоведческих трудах появилось вполне научное
определение этого цикла коровинских работ — серия картин получила название
«дачной». Так называл свои холсты, написанные в Абрамцеве или на берегах Нерли,
и сам Коровин.
На Всемирной Парижской выставке в 1900 году, усилиями
Константина Коровина и Александра Головина была создана стилизованная «русская
деревня». Под русскую избу был декорирован выставочный павильон. С лаптями,
сбруей, вышивками, резной, тоже стилизованной, мебелью. Так возникал знаменитый
«русский стиль», русский модерн, определяющей чертой которого становились
обостренное внимание к истокам русской
народной культуры, театральная зрелищность, декоративность.
Правда, дачники и их «мещанский» образ жизни, дачные романы
высмеивались писателями и журналистами. Однако была и та внутренняя, негромкая
атмосфера дачного бытия, что не сразу обнаруживала свои притягательные черты.
Дача — как летняя пристань, где медленно течет тихая уютная жизнь, с
неторопливыми обедами на веранде, катаниями на лодках, грибной охотой, рыбной
ловлей и иными летними удовольствиями.
Сложился известный стереотип подобной дачной жизни. Белые
дачные одежды (у мужчин белые чесучовые костюмы, благополучно дожившие как
летняя униформа до 30-50-х годов ХХ века). Дамы под белыми кружевными
зонтиками, в белых платьях, в белых шляпках, на веранде — девочки с персиками,
мальчики в матросках (любимые дачные сюжеты Серова и Коровина), тульский
самовар, теннисный корт, автомобиль с затянутым в кожу шофером.
В усадьбах дворян Михáлковых, Набоковых, на дачах Саввы
Морозова, Третьякова, Бахрушина, Поленова, Вертинского, Качалова текла
размеренная, неторопливая жизнь…
Утопающий в зелени бревенчатый терем из русской сказки
«намечтался» и Шаляпину. И был выстроен. Ничего роскошного в этой даче не было.
Разве что необыкновенное крыльцо в стиле «русский модерн». Сама же дача была
одноэтажная, длинная. Когда со временем
рухнуло крыльцо, и очертания стиля модерн канули в Лету, дача Шаляпина стала
напоминать рядовой советский барак, в котором сначала разместили лесную школу, а
потом санаторий для больных детей.
Гости на видовой площадке дачи Шаляпина в Ратухино
В Охотине и Ратухине не было ни коммуны художников, как у
Саввы Мамонтова в Абрамцеве, ни теннисного корта или автомобиля, как в имении
Набоковых Рождествено под Петербургом, ни девочек с персиками. Катания на лодке
с детьми, разумеется, были. Но они не походили на массовые катания кавалеров с
дамами в многонаселенных дачных поселках. Конечно, дача всегда оставалась
местом отдыха и летних удовольствий.
Однако дачи Коровина и Шаляпина были принципиально иными по
своему устройству и назначению. Духовная независимость, которая так нужна была
двум художникам, «двум сыновьям гармонии», обреталась ими в пространстве живого
русского пейзажа, или, говоря по-русски, на воле...
А «воля», по определению академика Лихачева, — это свобода,
слитая с пространством.
Интересно, что вначале Коровин, а затем и Шаляпин не построили
свои дачи вблизи от Москвы, а выбрали место глухое и уединенное. В подмосковных
дачных поселках уже на рубеже века насчитывалось до 5 — 6 тысяч дачников!
Ратухино близ Итлари тогда еще не подверглось массовому
нашествию столичных дачников, это был столь желанный заповедный край непуганых
птиц. Коровин не раз возвращался в своих мемуарах к Охотину и местам на Нерли,
называя их «глухими». Художников влекла именно русская глушь, уединенность,
глубина России.
Здесь осуществлялась мечта и Шаляпина, и Коровина о примирении
природы и цивилизации. Это не преувеличение. Художник обретал творческую
свободу и покой, наконец, постигал самого себя, — в раздолье и широте русского пейзажного
пространства, в живописи русских мастеров, в сближении «воли и простора».
Здесь, в окружении природы и покоя можно было целиком отдать себя творчеству.
К.Коровин. Шаляпин на даче
…Впервые в ярославских краях Шаляпин появился летом 1903 года,
когда по приглашению Коровина, он провел несколько дней на его даче в деревне
Охотино. Чудесный новый дом из соснового леса, тишина, покой, уединенность – не
могли не понравиться Шаляпину. Отъезд в деревню с Ярославского вокзала
становился своеобразным ритуалом: публика могла увидеть могучую фигуру Федора
Ивановича Шаляпина, «одетого охотником, в высоких сапогах». Путь из столицы в
деревенскую глушь был сравнительно долгим — ехали на поезде шесть, а то и
восемь часов, на станции уже ждали запряженные лошади.
Шаляпин не был ни охотником, ни рыбаком, но втягивался в
увлечения друзей с азартом, выказывая соревновательность, горячность и
нетерпение. Мужики-егеря, зная пылкий нрав Шаляпина, заряжали его ружье
холостыми патронами — не приведи Господь попасть под горячую руку!
Охотничий термин «тяга» Шаляпин понимал как особое душевное
состояние, с охотой для него мало связанное. «Тяга» — оттого, что «тянет», «на
природу тянет».
Дом Коровина стоял в лесу, около самой речки. В большой
комнате-мастерской дружески-радушно шумел самовар. На столе ждали пышущие жаром
деревенские лепешки, ватрушки, пирожки. После удачной охоты подавались
запеченные утки. За столом слышался голос простуженного на охоте, но очень
довольного Шаляпина.
…Шаляпина влечет и притягивает дачная жизнь. Он всерьез
задумывается о строительстве собственного дачного дома по оригинальному
проекту. Дом предполагалось построить в деревне, или рядом с ней, на особицу,
вблизи леса, у самой реки. Погостив в Охотине по приглашению друга, Шаляпин на
следующий год покупает у «Костеньки» участок земли под дачу, получает от
Коровина проект, договаривается с московским архитектором Мазыриным о
практическом воплощении проекта, нанимает деревенских плотников. Дом строится
быстро и сноровисто.
Начинается дачная жизнь Шаляпина.
НА БЕРЕГАХ НЕРЛИ
Эта дачная жизнь явственно несет все приметы, все интонации
праздника. Да, она празднична, порой даже балаганна, это жизнь-игра, постоянный
розыгрыш, сплошная импровизация, где роли чаще всего удаются. Такой была жизнь
не только в Ратухине.
Семья Чеховых проводила каждое лето в
селе Бабкине.
«Дурачествам не было конца. Каждый пустяк, даже ловля карасей
или прогулка в лес по грибы, разрастался в веселое событие. С утра за чайным
столом уже начинались невероятные рассказы, выдумки, хохот. Он не затихал до
позднего вечера. Каждая забавная человеческая черта или смешное слово
подхватывались всеми и служили толчком для шуток и мистификаций.
Иногда на лугу около бабкинского дома происходили странные
вещи. На закате на луг выезжал на старом осле Левитан, одетый бедуином. Он
слезал с осла, садился на корточки и начинал молиться на восток. Он подымал
руки кверху, жалобно пел и кланялся в сторону Мекки. То был мусульманский
намаз. В кустах сидел Антон Чехов со
старой берданкой, заряженной бумагой и тряпками. Он хищно целился в Левитана и
спускал курок. Тучи дыма разлетались над лугом. В реке отчаянно квакали лягушки. Левитан с пронзительным
воплем падал на землю, изображая убитого. Его клали на носилки, надевали на
руки старые валенки и начинали обносить вокруг парка. Хор Чеховых пел на унылые похоронные распевы всякий вздор,
приходивший в голову. Левитан трясся от смеха, потом не выдерживал, вскакивал и
удирал в дом.
На рыбалке. К.Коровин с пойманной рыбой
На рассвете Левитан уходил с Антоном Павловичем удить рыбу на
Истру. Для рыбной ловли выбирали обрывистые берега, заросшие кустарником, тихие
омуты, где цвели кувшинки и в теплой воде стаями ходили красноперки. Левитан
шепотом читал стихи Тютчева. Чехов делал
страшные глаза и ругался тоже шепотом, — у него клевало, а стихи пугали
осторожную рыбу». Так, согласно воспоминаниям, описывает Константин Паустовский
дачную жизнь Чехова и Левитана («Исаак Левитан»). Здесь то же самое сочетание
веселых игрищ и забав и тихой уединенности художников. Игры, яростные споры за
чаем, близость талантливых друзей, ощущение легкости и радости творчества и
бытия.
Благодаря литературной одаренности Коровина появилась его
удивительная книга о Шаляпине. И Шаляпин, и Коровин, и Серов были людьми
многосторонних дарований. Константин Коровин, писавший замечательные пейзажи,
портреты современников, театральные декорации и костюмы, в период эмиграции
проявил себя как блестящий писатель.
…Однажды Валентин Серов вынул из стены, сбоку двери, вбитый
гвоздь, на который вешал картуз расторопный слуга Василий. Войдя, Василий по
привычке повесил картуз на гвоздь. Картуз упал. Василий вновь его повесил.
Картуз снова упал. Шаляпин хохотал. Василий, рассмотрев написанный Серовым маслом на стене гвоздь, обиделся:
«В голове у них мало. Одно вредное. С утра все хи-хи да
ха-ха... А жалованье все получают во какое!»
Можно рисовать на стене гвозди под настоящие и разыгрывать
друзей, с наслаждением пить из бутыли касторку, доказывая, что это вкуснейший и
целительный напиток, приглашая на это странное хлебосолье Шаляпина, прятать в
реке надутые и разрисованные бычьи пузыри, которые окружающим кажутся
утопленниками. Или с помощью деревенских мужичков, нарядившихся привидениями, разыгрывать московских друзей,
обожающих спиритизм….
Шаляпин всецело принадлежал к актерской, театральной среде, он
обожал актерство, розыгрыши, импровизации, балаган. Эту театрализованную стихию
жизни Шаляпина хорошо удалось передать Константину Коровину в своей книге о
Шаляпине.
Продолжение в следующем выпуске...
Выпуск сентябрь 2015 Copyright PostKlau © 2015
| 
