Журнал "PostKlau"

ПЕРЕКРЕСТОК ИСКУССТВ 

                       Маргарита Ваняшова

           Критика - это хорошая литература

                    ( к обсуждению статьи Сергея Заграевского

           "Может ли возродиться российская художественная критика?")

По-чешски критик - "отборник". И это крайне важно. У нас же слово "критик" понимают чаще всего в плане отрицания, негативного суждения о чем-либо. Критики сейчас нет  как самостоятельной профессии. Время у нас такое, что критика не может дать средств к существованию. Но критика - движущаяся эстетика. Критик - это художник, летописец-фиксатор, историк, ученый. Театральный критик - это летописец события под названием "художественный текст спектакля". Это историк, способный выстроить  события в их историческом диапазоне и развороте, в соотнесении с другими (по горизонтали и вертикали), и это аналитик  с точки зрения структуры спектакля  и образных смыслов - поэтики. Ну, и самое главное, он должен быть писатель, литератор, он должен хорошо писать, ибо настоящая литературно-художественная критика - это хорошая литература. И надобно помнить, что первые критические статьи писали Карамзин и Жуковский, Пушкин и Катенин, Вяземские и Плетнев.... 

Все новое рождается на стыках, на границах наук. Но стыки должны быть подпитаны фундаментом. Театроведы часто не знают глубоко ни литературы, ни философии,  а литературоведы, в свою очередь,  отмахиваются  от театра,  кинематографа, или философии как от вещей посторонних. Но Время сегодня властно их поправляет.

 Два моих крыла – театроведение и филология.  Будучи театроведом и театральным критиком, питаю себя филологией и философией.  Продолжаю быть филологом, оставаясь театроведом. Филология для театроведа – ближе, чем родная сестра. Одна из самых моих любимых книг – книга Наума Берковского, выдающегося театрального критика. Она называется «Литература и театр». Театр начинается с литературы. В наше время, к сожалению, слово начинает уступать место в театре т.н. визуализации, в моде плазма, большая дань отдается необходимому - пластике, музыке, вокалу и современному танцу. Но уступает свои позиции живое Слово. Хорошая речь в театре становится проблемой для молодых актеров. Им трудно даются монологи, стихотворные тексты, ритмика и метафорика стиха.

 Между тем, речь, наука о слове - филология (любовь к слову) -  дает людям театра объем, неизмеримо расширяются горизонты, происходит самое важное – взаимопересечение, взаимовлияние, взаимопроникновение множественных  культурных пластов и сфер.

Великие мои спутники - философская антропология как учение о жизни и сущности человека (то, чем занимаются и литература, и театр),  история, живопись,  кинематограф, и многое еще… Культурология, возникшая  как наука сравнительно недавно, предполагает именно эти взаимосвязи, без них - это пустая схоластика..  В наше время, как никогда, ощущаешь правоту Козьмы Пруткова: «Специалист флюсу подобен, полнота его одностороння». И Фридрих Ницше был филолог, и Бахтин, и Лотман - филологи, и это не мешало, а помогало им свершать потрясающие для театра открытия.

Мы изучаем со студентами «Бориса Годунова» Пушкина.  Пьеса начинается датой 20 февраля 1598 года.  Я спрашиваю студентов, почему Пушкину так важна эта дата? Как влияет она на дальнейший ход исторических событий?  Вопрос ставит в тупик. Второй вопрос еще труднее. Как связана эта дата с первым спектаклем МХТ «Царь Федор Иоаннович»?  Возникает профессиональное любопытство, они ищут выход и находят ответы. Вопросы пробуждают у студентов интерес к русской истории. Так возникают компаративистские связи.

Формула Пушкина "Истина страстей, правдоподобие чувствований в предполагаемых обстоятельствах — вот чего требует наш ум от...  писателя» стала отправной точкой для Станиславского в его подходах к театру и актеру....с заменой "предполагаемых" на "предлагаемых". Время меняло художественные методы, приемы, менялась и критика

Многим сегодняшним театральным критикам мучительно недостает филологии и философии. И когда я вступаю с некоторыми из них в диалог, на их лицах возникает недоумение - мол, зачем такие глубины или сложности? Газетные форматы их не требуют. Читателю, мол,  это не нужно. Но опять же, смотря какому читателю и какому зрителю… 

Наше время не терпит дилетантизма  и требует от специалиста-гуманитария владения многими науками и их постоянного сопряжения, сопоставления. Это компаративистика.

  Не случайно, сейчас во многих университетах возникают кафедры сравнительной культурологии, сравнительного языкознания и т.д. У нас ведь до сего времени специалисты разделены по дисциплинам -  театроведение, филология, философия, археология, история искусства, психология, этнография, лингвистика…  На занятиях я говорю студентам  о Космосе "Слова о полку Игореве", "Бориса Годунова", романа "Война и мир", о Космосе Лермонтова и Тютчева. И автор «Слова», и Пушкин, и Толстой, и многие великие  обладали космическим, планетарным зрением. …Оно необходимо  и людям искусства. А приемы  кинематографии в этих произведениях?  Везде довлеет  монтаж, принцип монтажного построения! Парадоксы невероятных сцеплений, энергия сцеплений и противочувствований.  Но ведь принципы монтажа, кажется, были неизвестны ни в Древней Руси, ни в  XVIII,  ни в XIX веке…  Оказывается, наши классики ими владели!

Все-таки наши отечественные мыслители пытались оценить, что такое литературно-художественная критика как феномен.  Вот  Жуковский. «Критика есть суждение, основанное на правилах образованного вкуса, беспристрастное и свободное. Вы читаете поэму, смотрите на картину, слушаете сонату, чувствуете удовольствие или неудовольствие — вот вкус; разбираете причину того и другого — вот критика». Жуковский говорит о необходимости анализа не только произведения искусства, но и восприятия его, «удовольствия или неудовольствия».

 Пушкин с Жуковским соглашался далеко не во всем, а оспаривал его положения: «Критика — наука открывать красоты и недостатки в произведениях искусства и литературы, основываясь на совершенном знании правил, коими руководствуется художник или писатель в своих произведениях, на глубоком изучении образцов и на длительном наблюдении современных замечательных явлений».  Пушкин подчеркивает, как важно и необходимо понимать сам процесс развития искусства («длительное наблюдение!!!»), Жуковский призывает доверяться собственным впечатлениям. Один взгляд дополняет другой

Понимание критики как "очернения" - - это обывательский уровень восприятия и назначения критики, в науке о критике этого нет.

А критика, в сущности, оправдана лишь тогда, когда пишущему удается просквозить вымысел родственного ему художника, сумев при этом сказать свое слово. По природному своему складу критик - настоящий "вспыхивает, касаясь огня другого, а затем горит и светится сам». (Георгий Адамович).

Критика у нас вырождается, поскольку уходит Литература как аксиологическая парадигма, как духовный лидер общественного сознания, сегодня литература уже никого не формирует, не воспитывает, на нее не ориентируются и т.д. И сам писатель перестал играть роль духовидца, каким был прежде. Театр еще в какой-то степени продолжает эту роль выполнять в его лучших проявлениях, но и его уже попирают коммерческие проекты. Критика наша - уже с XIX века сражалась с коммерциализацией искусства.

Но похоже что коммерциализация побеждает по всем направлениям и литературу, и критику, и искусство …

Фотографии любезно предоставлены Маргаритой Георгиевной специально для журнала PostKlau

    Выпуск апрель 2015

    Copyright PostKlau © 2015