Главная » Статьи » Нравы и мораль » Нравы и мораль

Н. Нестерович. Время муравьиных свадеб

Наталья Нестерович






        Время муравьиных свадеб



        Нам не дано летать. И всё что мы можем — это постараться не падать.
                                                      Сергей Лукьяненко

               

 1.
С того самого дня, как очередная городская многоэтажка вдохнула порцию счастливых новоселов, нас всегда было трое. Прямо из дворовой песочницы на долгие годы растянулся этот крепкий девчачий альянс. Даже окна – мы с Кристиной жили на шестом, а Настя этажом выше – оказались точками своеобразного треугольника, и летом можно было легко переговариваться из соседствующих проёмов.
 
Наше общее детство пролетало в боях, где  братья выступали обязательным неприятельским фронтом. Мамы учили нас быть девочками, и мы принимали свою модель как миссию. Бантики, косички, рюшки. Туда же любопытство, капризность и слабость. Девочкам разрешалось плакать, поэтому мы плакали по любому поводу. Мальчикам же расти приходилось суровей. Их стыдили за слёзы, в том числе за наши, и мы бессовестно пользовались этим, уверенные, что так надо, ибо девочки отдельно, а мальчики отдельно. Все надежно сплачивались заодно – против другого.
 
 Разбить этот союз было невозможно. Троя держала оборону даже во времена подростковых катастроф, когда гендерные гетто уже стали заметно подвергаться диффузиям, а противостояние между армиями Инь и Янь стремительно видоизменялось. Но свои травмированные сердца мы по-прежнему несли исключительно в женский лазарет и покидали его с мыслью, что только женская дружба есть самая настоящая.

Так было всегда и казалось, так всегда будет, пока не появился тот самый Стас.
Он учился с Настей в одном институте и с первого года беспрецедентно увлек собой тихую однокурсницу, сделав чувство для неё болезненным и безответным.
В свои восемнадцать Стас был уже «любителем» со стажем. На потоке справедливо считался коварным сердцеедом, и только скромная Настя никак не попадала в поле зрения его Амура. Их отношения дальше лёгкой дружбы никогда не заходили, однако девушка терпеливо ждала, убежденная, что ищет Стас именно её. И что именно она – Настя Тюрина – станет призом и последней победой в списке этого неугомонного повесы.  Она героически страдала с каждой его провальной попыткой, но отказаться от иллюзии не находила сил.

– Ты наивная дура! – говорила ей Кристина вечерами, когда истерзанная ревностью и опухшая от слёз Настя, собирала нас у себя в комнате. – Нельзя разрешать себе влюбляться так сильно! Мужики того не стоят!

Но Тюрина не могла иначе. Она любила патологически.

Тогда предприимчивая Кристина решила, что открывать глаза нужно не Насте.
– Если этот твой Стас так слеп и не видит настоящего счастья, значит, ему необходимо про это счастье рассказать!

 Кристина Кравцова, получившая прозвище КоКо за безмерную любовь к одежде, имела прекрасный вкус, возможности и свободную трехкомнатную квартиру, кою часто ей оставляли в полное распоряжение кочующие по загранице родители-инженеры. Чтобы поддержать несчастную подругу, она решила организовать у себя грандиозную тематическую вписку для друзей и их друзей.
 Вечеринку продуманно посвятили исключительно Насте, подобрав самые лучшие характеризующие слова, которые по плану и должны были помочь прозреть недальновидному Стасу.
  КоКо, как всегда являлась главным двигателем и стратегом.  В любых начинаниях, если бралась за дело, то не отступала до самой победы. Она лично занялась не только гардеробом Насти, но и дресс-кодом для всех участников тайного действа.  В итоге акварельная Тюрина стала самой выразительной на фоне остальных.
 Надо отметить, что Настя стоила всех этих усилий. По натуре мягкая и тёплая, она без сомнений была настоящим кладом  для мужчины. И мы искренне верили, что делаем доброе дело.

 Возня вокруг предстоящего события заряжала  ощущением небывалого единства. Спайка из трех подруг стала почти монолитом. Мы доверяли друг другу беспредельно и так же беспредельно были благодарны. Впереди светила только долгая счастливая жизнь, потому что Троя это сила, и даже любовь была у нас на посылках.

Наконец, наступил  день, когда Стас впервые переступил пограничную линию.

   2.
 Это оказался нереально красивый молодой человек. Рост, плечи, голос – всё гарантировало здоровый геном, обеспечивая юноше скоропостижную любовь. Его желали заочно, сразу и на долгий срок. И, судя по всему, восемнадцать лет назад, этот мальчик родился лишь для того, чтобы сделать человеческий «экстерьер» более прекрасным. Очевидно, зависимость серенькой, ничем не примечательной Насти была чисто подсознательная. Возможно, её природа очень сильно стремилась окрасИветь будущее поколение.

 Но если Настя была совершенная непара, то Кристина, звучала словно вторая половина. Кравцова всегда была роскошна и вполне обоснованно нуждалась в себе подобном. Так с первых минут она и Стас, как Барби и Кен, неизбежно почувствовали взаимное предназначение.

 И хотя  сценарий был хорош, спектакль все равно провалился. Вероятно кто-то перестал хотеть быть режиссёром не своей лавстори. А чудеса, как известно, случаются лишь тогда, когда есть критическая масса их желающих. Бедная Настя, сославшись на усталость, одиноко ушла домой, символично благословив этим Стаса и Кристину.
 С того самого дня наше Общее навсегда закончилось, резко обозначив Личное.

Кристина была счастлива открыто, почти жестоко. Ничего не усложняла, и любить Стаса для неё не составляло никакого подвига.
 Настя же продолжала  терзаться сильнее прежнего.
 А я – не могла и не хотела выбирать чью-либо сторону. К тому же Стас воспринимался мной исключительно как трагический парадокс. Ведь, будучи неустойчивым и совершенно ненадежным, он, тем не менее, смог за короткий срок разрушить то, что долгие годы считалось непобедимым. Я видела, как наша женская крепость разделилась на три составляющих. Видела, как каждая автономно возвела собственные стены, как между стенами пролегли километры недомолвок, а дружный треугольник постепенно превращался в треугольник любовный. И это отречение меня почему-то злило.

 Иногда по привычке мы еще собирались трио, но конфронтация, которая неизбежно возникала внутри, заряжала атмосферу электричеством, поэтому все сразу разбегались с чувством похожим на облегчение.

 Так прошла последняя весна, а вскоре легендарная Троя пала окончательно.

  3.
В тот раз нас было четверо.
Девятнадцатое лето разворачивалось медленно, и когда скупое солнце изредка баловало столицу, бледные горожане активно подставлялись его лучам. В очередное воскресенье погода с самого утра позвала к воде, и мы выбрались на реку.

 Это был день муравьиных свадеб. Насекомые словно сошли с ума. Роились, залетали в нос, в уши, путались в волосах. Я смотрела на них и думала, что природа всё же безжалостно изобретательна, если даже в таком хрупком организме заложен механизм самоотречения. Ведь уже к вечеру половину из них нещадно затопчут прохожие. Но сейчас любовь дарила муравьям крылья, чтобы оторвать от земли. А в ответ взмывающие камикадзе  лишь исступлённо следовали инстинкту размножения…

– Ты заметила, как много времени они проводят вдвоём? – прервала мои мысли Кристина. 
Когда она злилась,то становилась будто взрослее. Очевидно, в затаённом гневе организм вычерпывал силы прямо из самого себя, отчего стремительно старился.

 Стас и Настя увлечённо болтали возле берега. Энергетика, исходившая в последние дни от их перекрёстных улыбок, действительно не была похожа на дружескую, да и сама Настя неожиданно повеселела и расцвела. Эту тему осторожно замалчивали, хотя всё говорило о том, что коварный Купидон достал-таки запасную стрелу.

– Он клянётся, что это не больше,чем общение двух однокурсников. – Кристина решила снять табу и поговорить о наболевшем.
Отвечать ей мне не хотелось. В тот момент я стала понимать, что счастье любит тишину и не терпит посторонних глаз. Его (счастье) нужно хранить в тайне. Даже от подруг. Особенно от лучших. Ведь если кто-нибудь из них, нуждаясь, попросит у тебя счастья, ты не сможешь им поделиться, потому что оно нераздельно. И эти мысли впервые принесли мне достаточность.

Время двигалось, солнце меняло направление тени, и Стас вместе с Настей осторожно покидали линию обзора, пока совсем не скрылись за прибрежными кустами. Восприняв это как хитрую стратегию, подозрительная Кристина решительно рванула в сторону берега. Парочка обнаружилась за сломанной березой, где поцелуй лишил их осторожности и поставил последнюю точку в летописи треугольника.

 Всё, что случилось после – ругалось, дралось и плакало, выплёскивая раскалённую лаву из обоюдных обид. А потом, опустошённые и раздавленные, мы порознь возвращались домой, растянувшись редкой цепью по кольцевой, и в новом будущем больше не было ни Трои, ни троянского коня…

Под нашими ногами муравьи, час назад парившие в сумасшедшем вихре, обречённо заканчивали свой любовный танец. Они падали с неба, окропляя асфальт, будто каплями дождя. Вот так... без славы и красоты, просто вниз и всё... И в их маленькой трагедии заключалась главная загадка Вселенной – зачем муравьям, всего на пару часов, дали это огромное небо?

  Эпилог.
 С тех пор прошло немало времени. Уже несколько раз наш старый  дом сменил своих обитателей. Давно нет Насти, давно нет Кристины. Нет даже тех, кто смог бы рассказать, как сложились их судьбы. И всё, что осталось от той эпохи, лишь черно-белая фотография, где нам не больше семи. Мы сидим в надувной лодке, а за бортом плещется детская, но ещё такая настоящая дружба.

2021г

Иллюстрация автора

Выпуск декабрь 2021


                      Copyright PostKlau © 2021


Категория: Нравы и мораль | Добавил: museyra (25.11.2021)
Просмотров: 396 | Теги: Нестерович Наталья, ЛитПремьера | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: