Санкт-Петербург художника Александра Волкова лишен того величественного образа бывшей столицы Российской империи, каким его любят изображать современные салонные художники, эксплуатирующие темы «царский Петербург», «Петербург Пушкина» и т.п. Пейзажи Волкова жесткие, изломанные, гротескные; они практически лишены перспективы и светотени. На узких, скомканных улочках и каналах присутствуют только слабые признаки жизни (ее эрзац-заменители): громоздко разворачивающийся автобус, следующий в парк; громыхающий в отдалении трамвай; продирающиеся сквозь промозглое осенне-зимнее марево одинокие пешеходы; слепящие фарами легковушки, замершие в ожидании седока такси. И никаких туристов в этом мире нет. Как и нет, собственно, «туристического», праздничного, гламурного Петербурга.
Творческий стиль художника напоминает «эстетику экспрессионистов» (если в данном случае применимо такое нелепое словосочетание: другого не нашел, а вспомнился Б.Бюффе). И, конечно, в данном случае не стоит доверять нарочито корявому закосу под «примитивизм», его здесь тоже нет. В работах Волкова немаловажна спонтанность наброска как основа и общий костяк картины; важен подживописный слой («бэкграунд») полотна с его нервными линиями и росчерками, выраженными в технике граттажа. В целом, как это часто бывает у хороших художников, их произведения нравятся не с первого взгляда, а после долгого всматривания, когда начинают срабатывать нюансы фактуры, ритм композиции, общее цветовое решение. «Рабочий», «бытовой», «обыденный» (назовите, как угодно!) Петербург Александра Волкова − именно такой цикл для неспешного контакта со зрителем. А благодарного зрителя эта живопись вознаградит по заслугам.
